Красивая булыжная мостовая под ногами, яркое тёплое солнце, которое освещает всю улицу, и свежий ветерок, навевающий беззаботность. Светлана гуляла по неизвестному ей большому городу и наслаждалась жизнью. Она ждала ребёнка — тихо и трепетно грела его под своим сердцем, прислушиваясь к каждому движению внутри.

Беспокоиться было не о чем, ведь врачи заверили, что беременность проходит хорошо, да и сама Светлана всё время порхала, словно маленькая бабочка. Она даже искренне удивлялась: почему жалуются другие мамы? Можно хоть десять таких беременностей выходить! Всё же так просто.

Вдруг неизвестно откуда слышится крик ребёнка (её ребёнка!): «Мама, тебе срочно нужно в больницу!». Светлана оглянулась по сторонам и резко осознала, что не знает, где находится, да и не должна здесь быть! Остался всего час, как же добраться к врачу? Что теперь делать? Казалось, сердце вот-вот выскочит из груди. Руки тряслись, а кровь прилила к голове. Охватываемая страхом и паникой, Светлана проснулась. 

Раннее утро. До планового приёма у гинеколога, действительно, остался час с небольшим. Идти туда совсем не хотелось, ведь ещё две недели назад врач сказала, что осмотр необязателен, все показатели в норме, можно спокойно гулять и заниматься своими делами. Но этот сон… Нет, нужно идти. 

Врач, только что вернувшаяся из отпуска, ни капли не беспокоилась за свою пациентку: она видела её УЗИ и анализы тысячу раз, —  Светлана точно будет рожать сама, при том легко и быстро. Её нужно просто успокоить, ей приснился дурной сон.

На седьмом месяце беременности в семье Светланы вскрылось ужасное предательство мужа, хотя это именно он очень хотел ребёнка. Бесконечные слёзы, обида, злость и постоянный стресс Светланы не должны были касаться мальчика в утробе. Но ребёнок чувствовал состояние мамы: от постоянного беспокойства он дважды перевернулся в животе и туго перетянул пуповину прямо на горле.

Едва взглянув на снимок УЗИ, врач впервые за весь срок испугалась. Она схватила Светлану за руку и побежала.

— Елена Борисовна, что происходит? 
— Срочно в операционную!
— Подождите, какая операционная?! У меня три встречи запланировано сегодня. Давайте я позже приеду, мне ещё рано рожать.
— Ты совсем с ума сошла! Какие ещё встречи? Через пятнадцать минут ты будешь лежать со своим ребёнком.

Уже на операционном столе Светлане ставят спинальную анестезию, начинают резать живот, а она вся съёживается и бледнеет. 

— Ты чего? Всё чувствуешь? Ты разве не на голодный желудок к нам пришла? И борщ, и котлетки, и картошку с компотом ела? Не планировала рожать сегодня? Ёпрст!

Светлане поставили и вторую, и третью анестезию, пока она окончательно не уснула. Позже женщина узнала, как всё прошло: 

— Платошу выдёргивали вот так, — Светлана ставит большой палец на верхнее нёбо и тянет вверх, — у него головёшка сложилась, как скворечник, треугольником. Произошли гипоксия и кровоизлияние в желудочки головного мозга.

Месяц после случившегося Светлана с Платоном лежали в больнице — пять дней под ИВЛ, а потом ещё три недели в отделении патологии новорождённых. Их выписали домой со словами: «Ну, просто наблюдайтесь у педиатра и невролога, массажик поделайте, плаванием позанимайтесь. Всё нормально у вас будет».

Весь первый год мама доверяла отговоркам местных врачей из поликлиники. Не держит голову? Пусть развивается в своём темпе, не суетитесь. Не сидит? Он же мальчик, дайте время! Не ползает, не встаёт, не лепечет? Отстаньте от ребёнка, он не машина!

Но просто отстать от своего сына Светлана не могла. Ещё до беременности она работала бухгалтером, вела девять фирм и основала бизнес вместе с братом — привыкла действовать. Когда Платону поставили ДЦП, а брат уехал в Москву, работу пришлось оставить, бизнес — продать. На скопленные деньги мама начала реабилитировать Платона. Эффект, к счастью, был, но все средства буквально испарялись. В конце концов, в ход пошла даже кредитная карта.

Светлана до последнего не хотела верить, что у Платона пожизненная инвалидность, поэтому ни пособие, ни пенсию на него она не оформляла: 

— Ну хорошо, он сегодня не пошёл, но завтра точно пойдет! Ну ладно, завтра не пошёл, но через месяц-то это точно случится! Мне все врачи уже твердили: оформляй инвалидность! Но я так злилась на них: нет, не буду я этого делать! Мы справимся! Сейчас я его на ноги поставлю и пойду опять работать, пойду пахать! Так самонадеянно было…

Но деньги кончились. Бежать от реальности было больше некуда. Со слезами на глазах Светлана оформила и инвалидность, и пособие. Потихоньку начала выходить из ямы, в которую себя закопала. Но денег, что выплачивает государство, ни на одну реабилитацию теперь не хватало. Так, выросла ещё одна психологическая преграда — рассказать о себе, о Платоше и попросить помощи у благотворительных фондов: 

— Спустя годы опыта я поняла, какие именно занятия лучше всего помогают сыну. Прогревания? Ванны? Нет, Платону сейчас важнее заниматься с логопедом и растяжкой, чтобы компенсировать спастику в ногах и научить его не «проглатывать» окончания. Зная минимальный набор методик, я уже понимаю, как не потратить лишнюю копейку. Где-то бесплатно пройдём курс занятий, где-то фонд поможет, денег подкопим и сами оплачиваем. Когда-то мне это казалось невозможным. Но всему учится человек. 

Светлана училась жить по-новому, отдавая всю себя. Платон учился новым навыкам и понемногу рос. Тучи над головой уже начали рассеиваться, но врачи шокировали ещё одним диагнозом. На этот раз не  Платона, а самой Светланы. В 2022 году ей диагностировали рак шейки матки. И снова всё по кругу — непонимание, отрицание, отчаяние, боль и страх, но не за себя, за сына.

Что с ним будет? Нет, это, наверное, какая-то ошибка. Да, точно, не мои анализы, врачи что-то перепутали. Не могло такого случиться.

Но результаты были верными — это, действительно, онкологическое заболевание. К счастью, новообразование обнаружили вовремя. Через несколько месяцев Светлану прооперировали. Все забылось как ещё один страшный сон.  

— Все эти ситуации так сознание меняют, начинаешь вообще по-другому мыслить, относиться к себе, к людям. С рождением Платона жизнь сначала замедлилась, потому что не было принятия. А когда оно всё же пришло, жизнь настолько ускорилась, что я вообще не понимаю, как мы всё успеваем теперь. 

Жизненный вихрь теперь крутится не только вокруг здоровья: мама с сыном успевают ходить и на спектакли, и в зоопарки, смотрят старые мультфильмы, читают книжки, придумывают собственные сказки и играют в театр. 

Однажды на детской площадке Платон собрал вокруг себя ребятню и начал раздавать им роли:

—  Так, я —  щелкунчик, ты —  мышиный король, ты —  королева, а ты будешь крысой! — непонимающее молчание в кругу детей.  — Ну, давайте же! Мышиный король, наступай на хвост этому крысёнку! Не знаете что ли? 
— Не, Платон, давай лучше в догонялки. 

Вот так и заканчиваются все игры, ведь Платон пока не умеет хорошо ходить, а тем более — бегать. Но он очень любит воплощать в жизнь свои фантазии. Даже сейчас, пока мы заняли его маму разговором, он включил себе телевизор. Выбор пал на канал «Культура», где в самом разгаре симфонический оркестр играл сюиту из балета «Спящая красавица». Седой взъерошенный дирижёр в смокинге активно махал палочкой, почти доставая до телезрителей. А Платон, как настоящий музыкант, послушно изображал руками барабанную дробь и звон тарелок: «Не переключайте — мне нравится этот канал!».

Мама, глядя на увлечения сына, тихонечко думает о будущем: 

— Когда Платоша сможет самостоятельно ходить, то, думаю, отдать его в школу актёрского мастерства. Он смог бы стать актёром, режиссёром или музыкантом.

Мы, также как и Светлана, охотно верим в потенциал Платона. Также сильно мы желаем ему однажды самостоятельно пойти. В апреле у него новая реабилитация, которую оплатил «Фонд Ройзмана».

Мы регулярно помогаем самым разным людям в самых разных жизненных ситуациях. И детям, и взрослым. Потому что мы верим, что эта помощь важна и нужна для каждого сейчас, и для нас всех в будущем. Пожалуйста, оформите любое пожертвование по форме ниже, чтобы делать это вместе с нами. Ведь именно на пожертвования в фонд мы регулярно помогаем людям. Спасибо!