Выцветшие «панельки» и похожие друг на друга общежития-коробки возвышаются над старыми детскими площадками, загораживая солнечный свет. По соседству с причудливыми лабиринтами стоят ветхие деревянные домики, ряды гаражей и складов, а за ними — пруд, дальний берег которого очерчивает полоса леса. На улице никого — утром выходного дня жители спальных районов предпочитают наслаждаться тишиной в уютной квартире. В одной из таких обителей живёт Сергей.

В его квартире разбросаны игрушки трёхлетней Ангелины, любимая плюшевая акула и оранжевый игрушечный пистолет, на книжных полках стоят медицинские справочники 14–летнего Никиты и семейные старые фотографии. В углу ярко переливается новогодняя ёлка, а на подоконнике спит кот Черныш, так разложив мохнатые лапы, что стал похож на огромного паука.

Деталей так много, что зацепиться взглядом за каждую не получается при всём желании. За всеми этими вещами стоят истории и люди, которые создают ту тёплую домашнюю атмосферу, в которой человек находит утешение и укрывается от невзгод. Так выглядит Дом. Именно ради него Сергей уже полгода борется со своей болезнью.

Летом прошлого года Сергея замучила боль. Геморрой обострился, — подумал он. Две недели стандартного лечения не помогли, и Сергея направили сначала к хирургу, затем на обследование в 40–ю городскую больницу и онкологическую клинику. Обследовав анализы, врачи сообщили — рак прямой кишки. 

Все члены семьи знают о состоянии Сергея, подробностей не знает только дочка: «Папа болеет», — скромно отвечает Ангелина, теребя в руках игрушечного динозавра. Сын Никита учится в восьмом классе, но уже строит планы насчёт своей дальнейшей жизни, в которой будет работать хирургом. Видимо, так проявляется его забота об отце, желание помочь. Больше всего Сергей волнуется за своих родных, которые беспокоятся за него сильнее, чем он сам. Благо до истерики дело не доходит: «Стараюсь не давать повода. Всё можно вылечить», — говорит он, помешивая чай бледной рукой с исколотыми венами. Однако мысли о болезни, как назойливые тараканы, время от времени сами выползают наружу, не давая ему спать по ночам.

Равнодушных не было и на работе. Когда он пришёл с неприятной новостью к своему начальнику на Таганском ряду, где работает охранником, тот сказал: «Лечись, сколько нужно. Только возвращайся».

Пока собирались дополнительные анализы и проводились первичные курсы лечения, вторая стадия рака превратилась в четвёртую, и мужчину срочно отправили на лучевую химиотерапию, после которой опухоль должны были удалить. Однако Сергея ждала сокрушительная новость: его переводят на паллиативное лечение. Врачи посчитали, что в операции уже нет смысла.

На Сергея нахлынули болезненные воспоминания, связанные с отцом, жизнь которого трагически оборвалась пару лет назад — тоже рак, только в пищеводе. Врачи настаивали на установке импланта за 50 тысяч рублей, который бы растягивал пищевод изнутри и позволял нормально питаться. Общими усилиями семьи сумму собрали и имплант установили. Казалось, отец начал идти на поправку, пока однажды мужчину вновь не увезли на скорой. 

В другой больнице сказали, что никакого импланта в пищеводе у отца Сергея нет. Врачи не могли дать письменного заключения, что этот имплант не был установлен, однако на словах родственникам объяснили, что такое приспособление не может отсоединиться самостоятельно. Спустя несколько дней сотрудник страховой компании вернул Сергею собранные 50 тысяч и пояснил, что такие импланты предоставляются бесплатно. 

«Врачи, которые якобы ставили имплант, нас просто обманули, — подытожил Сергей, глядя на фотографию своего отца в телефоне. — В итоге отец умер не столько от рака, сколько от голодания — он не мог ничего есть. Он у меня был крупный. До болезни весил под 90 килограммов. В свои последние дни — чуть больше 40».

Каким бы депрессивным местом ни была паллиативная клиника, пациенты в ней изо всех сил стараются сохранять позитив и верить, что вот-вот они пойдут на поправку.

Мужчина ежедневно боролся со страхом повторить печальную участь своего отца, но желание жить и боевой настрой соседей по палате придавали ему сил. Сергей убедился, что вера вознаграждается и всегда найдутся люди, которым на тебя не всё равно. Таким человеком для Сергея стала местная заведующая онкологическим отделением Мария Максимовна.

Врач решила внимательнее изучить результаты компьютерной томографии Сергея, которая была сделана уже в паллиативной клинике, и заметила, что опухоль рассосалась, а метастаз не прослеживается. У Сергея всё-таки есть шанс. Она обратилась к хирургам в больнице, где проходил лечение Сергей, но они как и прежде наотрез отказывались делать операцию. Тогда Мария Максимовна послала документы и результаты анализов Сергея в московскую клинику Блохина. Уже через неделю поступил ответ — они готовы прооперировать пациента и как можно скорее.

Для Сергея и его родственников эта новость стала самым счастливым событием за долгое время. Но радость поугасла, когда семья поняла, что средств на билеты в Москву, куда, возможно, придётся летать не раз и не два, у неё нет. Деньги приносит только супруга Сергея, а мужчине не дают кредит из-за его инвалидности, да и сам глава семейства не хочет обременять своих близких новыми займами в случае, если «что-то пойдёт не так». Поэтому они решили обратиться за помощью в фонды.

«Фонд Ройзмана стал единственной организацией, до которой мне удалось дозвониться и пообщаться вживую с руководством. К тому же в Фонде Ройзмана оказывают помощь людям всех категорий. Просить помощи никогда не хочется, но выбора не было», — рассказал Сергей, после чего замялся на несколько секунд.

Паузу прервал голос солиста группы «Ария» Валерия Кипелова, доносящийся из кармана мужчины: «Этот парень был из тех, кто просто любит жизнь». Сергей взял трубку и после короткого молчания сбросил: «Опять вот это: “Вам одобрен кредит…” Надоел этот спам».

Фонд Ройзмана оплатил Сергею билеты в Москву и пообещал помочь с повторными перелётами, если они потребуются. 27 декабря Сергей с супругой вылетел в Москву на первый осмотр в клинике Блохина. Ещё два месяца назад врачи давали Сергею всего несколько лет: «Доктора все как один говорили, что с моим диагнозом на полное излечение рассчитывать не стоит, можно только отсрочить неизбежное». Теперь же у Сергея появился шанс вернуться к жизни и своим близким, ради которых он ведёт отчаянный бой с болезнью последние полгода.

Мы, «Фонд Ройзмана», стараемся помочь людям «здесь и сейчас». У многих наших подопечных просто нет времени ждать глобальных социальных изменений — они до них просто могут не дожить. Поэтому, вместе с системной помощью, мы стараемся не оставлять людей в любой беде, которую нам по силам решить сегодня. И делать это мы можем только вместе с вами. Именно ваши ежемесячная помощь, медийная поддержка, разовые пожертвования помогают людям обрести второй шанс, облегчают жизни тяжелобольных и спасают жизни. Чтобы мы вместе смогли больше, поддержите, пожалуйста, нас регулярным пожертвованием по кнопке «Помочь фонду» ниже. Спасибо!