С Арсением и Андреем Владиславовичем, его отцом, мы встречаемся в небольшом кафе возле железнодорожного вокзала. Они здесь проездом: приехали из Серова в Екатеринбург на примерку слухового аппарата, на которую отправятся сразу после нашего разговора. Это важный день для всей семьи.

На Сене крутая коричневая кожанка, которая ему чуть велика — из-за неё он выглядит старше. Дополняет впечатление красная кепка с логотипом Тойоты, в сочетании с курткой делающая мальчика похожим на маленького шумахера. 

Сеня прячется от меня, смущаясь, зарывается лицом в папину куртку. Это немного портит первое впечатление «крутого пацана». Сеня, конечно, крут, но не настолько, чтобы общаться с незнакомой тётей — особенно во время долгого разговора о нём самом. Тут бы любой взрослый застеснялся, что уж говорить о семилетнем мальчике.

Пока Сеня крутится на стуле, запрыгивает на колени папе, дрыгает ногами под столом и старательно избегает моего взгляда, папа рассказывает его историю.

Что-то не так

— Он и комиссии проходил в садике, и с другими детьми играл — всё было хорошо, — пожимает плечами Андрей Владиславович. — Только в школе поняли, что что-то не так.

Учительница первоклассника заметила, что мальчик требует больше внимания, чем остальные дети. Задания ему нужно повторять по нескольку раз, повышая голос. Балуется, не хочет слушаться?

К счастью, классной руководительнице хватило внимания и опыта понять, что дело вовсе не в этом. Сидит класс розовощёких свежепосвящённых первоклассников, перешёптываются, ушами хлопают, но — слушают, запоминают, пересказывают. А Сеня — нет. Учительница наблюдала за мальчиком три месяца и сообщила о своих опасениях родителям: ребёнок плохо слышит.

Сейчас родители благодарны классной руководительнице, но поначалу реакция была совсем другой. Звучали страшные разговоры про психо-медико-педагогическую комиссию, перевод в специальную школу, и это вызывало только страх.

— Было тяжело. Жена сначала не поверила, да и я растерялся: за что хвататься, куда идти? Были мысли, что нет, не может такого быть. Не хотелось признавать, что у ребёнка могут быть проблемы со здоровьем. Мы и не замечали до этого, что Сеня чем-то отличается от других детей. Жена поначалу хмурая ходила, а потом смотрю: успокоилась, настроена конструктивно. Значит, будем разбираться.

Собрались с силами, собрались с мыслями — и отправились по врачам. Казалось, что логично начать с сурдолога: специалист по нарушениям слуха, наверное, сможет разобраться.

Но врач пожимал плечами, говорил: наверное, серные пробки. Мальчику дважды промывали уши. Пробки, может быть, и правда были, но вот слышать Сене мешали не они. Родители решили обратиться к специалисту из Екатеринбурга, как и многие другие жители областного Серова.

— Бывает, едешь на автобусе до Екатеринбурга, а там только и разговоров, что о больницах: кто-то лечится, кто-то перелечивается, — смеётся Андрей Владиславович. — Все привыкли к этому.

Семья добилась направления в «столичную» больницу, Андрей Владиславович взял Сеню и поехал по традиционному маршруту медицинского туризма Серов–Екатеринбург. В областном медцентре сказали сразу: у мальчика — проблемы со слухом, нужно проходить полноценное обследование в стационаре.

Играют — нормально

Сеня — мальчик жизнерадостный, и новость о том, что ему придётся провести две недели в больнице, воспринял спокойно: рядом папа, а ещё — Екатеринбург! Город с кучей неисхоженных парков, дельфинарием, зоопарком — все ноги стопчи, а всё равно не исходишь. Да и возле центра медицинского был центр автомобильный, с любимыми Тойотами, на которые мальчик ходил посмотреть раз пять. Внимательно осматривал каждую модель, изучал блестящие детали и строил планы на далёкое будущее, когда станет большим и сможет прийти в такое же место и купить свою собственную машину.

Андрей Владиславович переживал сильнее сына, но виду старался не подавать.

— Я сначала испугался: там много было детишек, кто с протезами, кто со слуховыми аппаратами, и такая тишина стояла… — вспоминает Андрей Владиславович. — Никто не бегает, не кричит, не играет. Гнетущее впечатление это производит. Одни дети кругом — и тишина. Но через неделю ещё дети приехали, и вот они уже играли, стало полегче. Играют — нормально, значит, живут с этим дети.

Сене подтвердили хроническую тугоухость: на правом ухе третьей степени, а на левом — четвёртой. Пятой степени нет, дальше — полная глухота. Когда врачи выяснили степень потери слуха, рассказали, что многие дети с таким нарушением не говорят.

— Нам объяснили, что потеря происходила постепенно, и речь успела сформироваться. Сейчас он нормально говорит, но речь не развивается, и некоторые звуки Сеня произносит плохо.

Мальчик слышит громкие звуки и те, источник которых находится близко к нему. Он слышит рассказ отца, на коленях которого крутится юлой, слышит меня, когда я повышаю голос, но вряд ли улавливает разговоры компании, сидящей за соседним столиком.

Никто в окружении ребёнка не замечал, что с ним что-то не так. Да, приходилось говорить громче, повторять что-то по нескольку раз — но дети часто игнорируют взрослых, когда чем-то заняты, капризничают, что в этом необычного?

— Сейчас вспоминаю: бывало, едет на велосипеде, я ему кричу что-то, а он не слышит как будто, — хмурится Андрей Владиславович. — Надо больше внимания детям уделять. Сейчас всё есть для взрослого человека: карьера, соцсети, обучение, работа, путешествия… А дети ведь наше будущее, если о них заботиться, отдача будет: тянутся, растут ласковыми и послушными.

Сеня как раз такой: ласковый и послушный. А ещё подвижный, неусидчивый, любознательный вопрошайка. При мне, конечно, молчит и стеснительно улыбается, но живой взгляд, всё вокруг изучающий, это подтверждает.

Сене нравится учиться: он хорошо читает и любит математику. Специалисты обрадовали: при наличии слухового аппарата ходить в школу он сможет в тот же самый класс, хотя программа будет немного другой, без диктантов и изложений. Родителям, конечно, придётся уделять больше внимания его образованию и дополнительным занятиям, но совместными усилиями всё может получиться.

— Жена с работы будет уходить. Сеню нужно водить к сурдопедагогу, чтобы учить правильно звуки выговаривать и речь развивать, и к психологу, чтобы не стеснялся аппарата, чтобы не снимал его. В Серове таких ребят мало, непривычно это.

Слоник улыбается

Сейчас невозможно сказать, почему у Сени развилась тугоухость. Он родился на два месяца раньше срока, а у недоношенных малышей проблемы со зрением и слухом — не редкость. Поэтому они состоят на медицинском учёте, и за состоянием их здоровья наблюдают особенно внимательно. Сеня казался здоровым, и обследования никаких нарушений не выявляли. Правда, по-настоящему тщательных проверок никто не проводил: в областном медицинском центре скажут, что скрининг слуха мальчику должны были провести ещё в год, но врачи этого не сделали. Ещё в трёхлетнем возрасте мальчик перенёс отит, но и он, казалось, прошёл без последствий.

Что врачи могут сказать точно: тугоухость Сени невозможно вылечить, а помощь ему нужна, и как можно скорее. Пока сверстники растут и развиваются, мальчик стоит на месте. Учиться, когда ты не слышишь значительную часть того, что тебе говорят, очень сложно.

— Государство аппараты выдаёт, но они такие, советские, неудобные, — Андрей Владиславович неопределённо машет рукой возле уха. — Он в них нормально учиться не сможет, некомфортно в них будет. Спокойно их не поносишь, особенно ребёнку.

Хороший слуховой аппарат стоит около 200 тысяч рублей, которых у рабочей семьи из Серова нет. Специалисты областного медцентра посоветовали обратиться в Фонд Ройзмана, и Андрей Владиславович обратился. Сходили в гости, Сене дали игрушечного кота, с которым он теперь не расстаётся, а папе дали обещание: поможем.

— Я тоже, знаете, по сто-двести рублей каждый месяц высылал на благотворительность. Помогал, ну, так, помаленьку, — смущается Андрей Владиславович. — Не задумывался об этом особо. И тут, — он судорожно смеётся, прижимая к себе Сеню. — Такое чувство: я по сто рублей каждый месяц, а мне такая отдача. Надо помогать, конечно, надо. Каждый человек хоть понемножку поможет — великое дело!

После примерки Андрей Владиславович присылает мне фотографии слухового аппарата. Он похож на футуристичные беговые наушники: микрофон, который крепится за ухом, ушной вкладыш, а основное крепление-прищепка цепляет конструкцию к одежде, там, где ярлычок на футболках. На прищепке нарисован улыбающийся слоник.

Эти «наушники» позволят Сене расти и развиваться вместе со сверстниками, не догоняя, а двигаясь вровень с остальными. Он сможет жить своей привычной жизнью: ходить в школу, гулять с друзьями, кататься на велосипеде.

Слуховой аппарат появился у Арсения благодаря Фонду Ройзмана. Мы помогаем детям и взрослым, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Пожалуйста, поддержите нашу работу, сделав пожертвование на любую сумму по форме ниже. Спасибо!