Тридцативосьмилетняя Татьяна — одна из тех «барышень с детским лицом», возраст которых без продолжительного общения попросту непонятен. Тонкая, звонкая, даже беззаботная. Когда же начинаешь с ней беседовать, первое впечатление улетучивается в один миг. И из-за ладности речи, и из-за двух детей, и из-за истории, которой позавидовал бы всякий отечественный сценарист. 

Когда мы заходим в уютную трёхкомнатную квартиру, Татьяна сразу же предлагает пройти на кухню, чтобы выпить чай и перекусить кексами: она понимает, что разговор будет долгим. Все полтора часа женщина практически не прерывается: ей не нужны ни вспомогательные вопросы, ни наводки, ни какие-либо подсказки. Не мудрит, рассказывает не заготовлено — просто. Даже пугающее всех слово «онкология» произносит спокойно, с улыбкой. За время беседы Татьяна несколько раз повторит: «Я решила рассказать историю, чтобы поддержать людей с подобным диагнозом, наглядно показать: четвёртая стадия — не приговор, а за полтора года можно прожить целую жизнь». Не дополнительную, свою. 

***

— Конечно же, я никогда не думала, что со мной такое произойдёт (смеётся). В начале июня 2023 года стало тяжело дышать, тяжело ходить. Слабость увеличивалась. Я долго не могла достать никакого направления, сами понимаете. Скорая не брала вообще. У меня начался кашель с кровью, я приехала в приёмный покой — меня развернули, сказали, что нужно направление в туберкулёзный диспансер. Чудом его получили. Там мне сделали биопсию, сделали бронхоскопию, МРТ. Обнаружили… метастазы в мозгу, в печени, везде. Лёгкие чёрные. Смотрю я на это и думаю: я как вообще жива-то? (Смеётся.)

Забавно, но кашель с кровью был вообще не от этого — из-за неверно подобранных разжижающих. 

Меня и тогда, и сейчас очень поддержали подруги, папа, мама. Мама вообще очень стойкая, она с моего рождения многое со мной пережила: дерматит, астму, сильнейшую аллергию. У меня всякие состояния были (смеётся), даже клиническая смерть. Наверное, поэтому я с детства как бы не доверяю диагнозам. Не так — доверяю, конечно. Не доверяю прогнозам. С детства знаю: я всё смогу. 

Иногда онкологи говорят: «Ой, успокойтесь, неделя-две ничего не решают». Решают. В тот момент мне было понятно: нельзя терять времени. И ни в коем случае нельзя «слечь». Если я не встану к моменту, когда нужно будет выдвигаться в онкодиспансер, то это, наверное, всё. Когда я туда приехала, то шла по стенке, опиралась на папу. Мы успели. Но это реально была точка невозврата. Все были какие-то… нормальные, а я лежала пластом. 

В онкоцентр я «пришла» почти со всеми анализами, всеми документами, но там… там нужно ждать. Постоянно нужно ждать: ждать консилиум, ждать результаты анализов на мутации. Состояние ухудшалось. Что я сделала? Решила обсудить ситуацию на специальном форуме, написала там обо всём, собрала информацию. Мне там тоже очень помогли, незнание ведь пугает даже сильнее болезни.

Потом меня направили на химию, потому что ждать было нельзя. Я приехала, начали оформлять документы. И вот ровно в этот момент мне позвонили, сказали: есть мутация. А это значит, что нужна не химия, а таргет. К слову, таргет изначально выписали ошибочный: у меня уже было три опухоли в голове, а мне выписали такой таргет, который толком не проникает в кору головного мозга. Чтобы решить проблему, ведь таргет менять отказывались, я полетела в Москву на гамма-нож.

Знаете, я любую поездку воспринимаю как путешествие. Даже такую (смеётся). Я сама забронировала отель, договорилась о сопровождении в аэропортах, нашла парк, где можно погулять. Конечно, после всего мне стало полегче: я начала хоть как-то передвигаться, попроще стало дышать. Только плохо соображала, не спала, всё плыло перед глазами. Тело очень хорошо отозвалось на лечение, а вот мозг… осенью начался рецидив. Вариантов было два: или облучать всю голову, потому что именно там снова начали появляться метастазы, или менять таргет. 

Ой, облучение мозга облучением мозга, смена таргета сменой таргета, а у меня на эти даты, ещё давно, ещё до того, как узнала о рецидиве, была запланирована поездка в Сочи.

Татьяна долго смеётся. 

— Сижу и думаю: принятие решений, смена терапии — всё долго. Поехала. Я тогда, конечно, не понимала, что это очень опасно. Отдохнула я хорошо, но к концу поездки мне стало хуже. По возвращении мы поменяли таргет. И не ошиблись: в итоге он убрал всё, что нужно. Сейчас я ещё не в ремиссии, но есть положительная динамика. 

Вот так прошёл октябрь того года. Состояние улучшилось. В середине ноября уже пошла в садик за ребёнком, с декабря нашла силы заниматься с онкопсихологом. Тогда же, в декабре, узнала про «Вместе ради жизни». Я пошла к ним, чтобы заниматься ЛФК, рисовать картины. У них ещё есть занятия танцами, служба психологической помощи. 

Рисование мне очень помогло. Мы, люди с онкологией, просто приходили ко времени: рисовали, общались. Иногда ездили на выезды, где проводились мастер-классы. Чаще всего у преподавателей или кто-то болел в семье, или они сами болели. Меня всё это очень вдохновляло. Теперь могу вдохновлять других: когда мне было совсем плохо, я пообещала, что если мне станет лучше, обязательно буду помогать людям, которые так же болеют. Хотя бы их поддерживать. Иногда удаётся (смеётся). Посмотрим картины?

Мы выходим в коридор, где на стенах располагаются работы Татьяны. На одной из них — тоненькая девушка, стоящая на берегу моря. Ожидающая не то чуда, не то корабль, на котором она, вопреки всему, отправится в новое путешествие. Или ничего не ожидающая: просто наслаждающаяся ласковым солнцем, лёгким бризом, редкой минутой безмятежного спокойствия. 

— Кстати, — в завершение беседы говорит Татьяна, — этим летом я увидела Эльбрус и Чегет.  

***

Этот разговор — совокупность целого ряда факторов: сил Татьяны, действий врачей, помощи семьи, веры в лучшее. И работы организации «Вместе ради жизни», которая до сих пор поддерживает женщину.

Пожалуйста, оформите пожертвования по форме ниже. Они пойдут на поддержку их Центра социально-психологической помощи пациентам с онкозаболеваниями. Вместе мы можем хотя бы немного помочь людям с раком не находиться в бесконечном ожидании счастливого завтра, а жить свои чудесные жизни здесь и сейчас.